Игумения Екатерина (Гаева), настоятельница Ярославского Казанского монастыря

преддверии года памяти 75-летия Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов мы молитвенно вспоминаем подвиг всех, подаривших нам эту победу и мирную жизнь, воинов, среди которых было много верующих, много обретших в окопах веру, много давших обет и избравших путь служения Богу.

Путь через войну прошли и патриарх Пимен (Извеков), и ставшие известными всему миру старцы, такие как архимандрит Кирилл (Иван Дмитриевич Павлов), архимандрит Алипий (Иван Михайлович Воронов). И архиепископ Ярославский и Ростовский Михей (Александр Александрович Хархаров), Владыка-воин, Владыка-старец.

«…Просто война была такой чудовищной, такой страшной… и понял я тогда: у каждого человека в душе Бог, к Которому он когда-нибудь да придет».^[1]

«…Владыка был усердным созидателем и хранителем тех благодатных форм устроения духовной жизни в лоне Матери нашей Русской Православной Церкви, которые выковались в горниле испытаний, посланных нам в ХХ веке. Его жизненный путь свидетельствует нам о том, что светозарная жизнь во Христе возможна и при гонениях, и на фронтах страшной войны».^[2]

Родился Александр Александрович Хархаров 6 марта 1921 года в Петрограде в религиозной семье. «Мама моя была верующим, но не церковным человеком и, став вдовой, жила заботами о нас, детях, которых было пятеро. И надо сказать, что в своих скорбях и печалях она всегда прибегала к Богу».^[3] В своем интервью, данном корреспонденту Ярославских епархиальных ведомостей в год празднования 50-летия Победы, владыка рассказал: «Родился и вырос я в благочестивой семье. Особенно отличались им дедушка и бабушка. В книге «Игумения Таисия» упоминаются их имена – Хархаровы Кузьма Гаврилович и Матрона Ивановна. Они были близки к о. Иоанну Крондштадтскому и игумении Таисии Леушинской. К сожалению, в живых я их не застал, да и отца моего не помню – он умер спустя полгода после моего рождения. Влияние их, я думаю, сказалось в том, что они молились за меня там, в другом мире».^[4]

Пламенное желание принять монашество и священство появилось у Александра Хархарова еще в юности. С девятилетнего возраста он стал прислуживать в Преображенском соборе Ленинграда, а юношей становится членом Александро-Невского братства. Здесь зародилась его дружба с будущим митрополитом Иоанном (Вендландом). Братство представляло собой удивительно дружное сообщество людей, трудившихся ради Христа и во имя любви к ближним, где слово брат понималось в чисто евангельском смысле.

Одним из основателей и руководителей Александро-Невского братства был архимандрит Гурий (Егоров), ставший духовным отцом Александра. В 1939 году в возрасте 17 лет Александр покинул родной дом и поселился в глухом узбекском поселке Беш-Бала со своим духовным наставником о. Гурием, «ища монашеской жизни и ничего другого».^[5]

Из воспоминаний архимандрита Михея (Хархарова) 10 апреля 1989 г.: «У меня с юных лет было тайное желание стать священником и монахом. В то время никаких духовных школ не было. Монастыри все были закрыты. И вот я решился оставить мать и сестер и уехал к о.Гурию. У меня было неполное среднее образование: не закончив 10-й класс, я пошел работать и три года проработал счетным работником. Первое послушание от о. Гурия было – закончить 10-й класс. Я поступил в середине года в 10-й класс и закончил его довольно успешно.

В 1941 году я окончил десятилетку и мне предстояло сделать выбор: куда пойти учиться дальше….Я мечтал быть священником, но поскольку невозможно было учиться на священника, т.к. тогда не было ни одной семинарии, то хотелось получить наиболее близкую к священству (как мне тогда казалось) специальность, стать врачом. В институте мне пришлось проучиться один год, а затем меня призвали на службу в армию».^[6]

Весной 1942 года Александр, студент Ташкентского медицинского института, был мобилизован в армию и после нескольких месяцев подготовки в училище связи отправлен на фронт. На фронт он уходил, зная, что в будущем станет священником.^[7] В звании рядового он служил радиотелеграфистом в 963 отдельном батальоне связи 118 стрелкового корпуса. Служба военных связистов очень ответственная, в любой боевой обстановке необходимо было обеспечить устойчивую связь для управления войсками, своевременно передать приказы командования.

В полевой сумке Александра всегда лежало Евангелие и молитвослов. Однажды на учениях, чтобы проползти дистанцию по-пластунски, Александр отложил вещмешок. А тут нагрянула проверка и замполит книги обнаружил. Хархарова вызвали, допросили, но отнеслись к нему снисходительно – книги вернули и взыскания он не получил. Все однополчане знали, что Александр верующий и отношения были нормальными – все сглаживал его миролюбивый характер. Больше всего, по воспоминаниям самого Владыки, он боялся убить человека. «Всегда молил Бога ни в кого не попасть, не убить. Я ни в кого не стрелял и в меня никто не попал. Бог отвел».^[8]

Батальон связи, в котором служил рядовой Хархаров, входил в состав 42-й Армии. В период с сентября 1941 года по январь 1944 года боевые части 42-й Армии держали линию обороны на Пулковском рубеже, обеспечивая защиту Ленинграда – родного города Владыки. В январе 1943 года Армия участвовала в операции по прорыву блокады города. Рядовой Александр Хархаров был награжден медалью «За снятие блокады Ленинграда». В составе 963 отдельного батальона связи Владыка Михей воевал в Эстонии и Чехословакии. Дорогами войны он дошел до Берлина и был награжден медалью «За взятие Берлина».

Из фронтовых воспоминаний Владыки сохранилась память о командире батальона, который, отправляясь на боевую операцию, всегда говорил со вздохом: «Ну, с Богом!» С Богом Владыка в суровые и страшные военные будни совершал каждое дело. Довольно часто к нему обращались однополчане за советом, или просто излить душу. Это происходило потому, что он был мудрее и смиреннее уже тогда.

Фронтовая жизнь тяжела – мучили и вечная усталость и чувство голода. Солдаты вызывались помочь местным жителям на огородах, лишь бы заработать картошину или краюшку хлеба. Аскетичность, терпеливое перенесение суровых условий солдатской жизни отличали Александра.

«Я благодарен Богу, что остался жив в этой страшной войне», – так говорил, вспоминая военные годы, Владыка Михей.

Демобилизовавшись из армии в 1946 году, Александр Хархаров приехал в Загорск к отцу Гурию, который был в это время наместником Троице-Сергиевой лавры, и стал послушником.

По слову пророка Давида Господь исполняет во благих (Пс 102:5) желание человека. Действительно благим было желание Саши Хархарова стать монахом и священником. Оно было настолько сильным, что он в возрасте 18 лет покинул родной дом и поселился в глухом узбекском поселке Беш-Бала. Как видим, пламенное желание благочестивого юноши исполнилось. И так прекрасно и чудесно все произошло, что в 1939 году, когда он покидал Ленинград, это помыслить и представить никак нельзя было. В то время враги Русской Православной Церкви считали, что она скоро погибнет. Однако этого не произошло; через десять лет наша Церковь стала пополняться людьми, которые в дни Великой Отечественной войны, ясно ощутив защищающую их десницу Божию, принимали твердое решение стать священниками.^[9]

С августа 1946 года после назначения отца Гурия епископом Ташкентским и Среднеазиатским Александр служил иподиаконом. 1 января 1947 года был пострижен в монашество с именем Михей в честь преподобного Михея Радонежского. В июне 1951 года окончил Московскую Духовную семинарию.

Всю свою жизнь владыка Михей как истинный воин Христов безотказно выполнял любое церковное послушание и ревностно служил Господу. Ему довелось служить священником кафедральных соборов и храмов многих городов тогдашнего Советского Союза: Ташкента, Саратова, Днепропетровска, Минска.

Около года он состоял в братии Глинской пустыни, являлся наместником Свято-Успенского Жировицкого монастыря Минской епархии.

В своем интервью Ярославским Епархиальным Ведомостям на вопрос корреспондента: «Что же, по-Вашему, монашество?» Владыка ответил: «Монашество – это путь покаяния, сознание своей немощи и греховности. На монашеском пути необходим руководитель. Мне Господь послал такие светлые личности, с которых можно было брать пример и за которых я благодарю Бога. Это Владыка Гурий (Егоров), Владыка Иоанн (Вендланд), епископ Вениамин (Милов), Владыка Ермоген (Голубев), старец Серафим (Романцов), старцы Глинской пустыни схиархимандрит Серафим (Омелин) и о. Андроник (Лукаш). Под руководством такого строгого подвижника как владыка Гурий я прожил 25 лет. Чтобы больше практически узнать монашескую жизнь, я испросил благословение Владыки Гурия пожить в Глинской пустыни. Три года был наместником Свято-Успенского Жировицкого женского монастыря Минской епархии. Что касается моего священнического служения, то мне пришлось служить в 5 кафедральных соборах. Был в них и ключарем и настоятелем. Служил на приходах, как сельских, так и городских. Знаю жизнь как городского, так и сельского духовенства. Был секретарем Днепропетровской епархии. Прошел путь от послушника до архиепископа».^[10]

С 1993 по 2002 год владыка возглавлял Ярославскую и Ростовскую епархию. Епископ Вениамин (Лихоманов) так вспоминал эти годы: «Массово передавать храмы стали именно в те годы, когда епархией управлял владыка Михей. Федоровский, Никольский, Никитский, Данилов монастыри – это только в Переславле-Залесском, а еще Сольбинский монастырь, Борисоглебский.

По благословению владыки Михея в 1998 году была создана комиссия и на собор мы представили документы на канонизацию не только митрополита Агафангела, но еще более пятидесяти новомучеников и исповедников. И они были причислены к лику святых. В этот период открывались православные гимназии, воскресные школы».^[11]

Имя архиепископа Ярославского и Ростовского Михея (Хархарова) тесно связано с Казанским женским монастырем города Ярославля. В годы своего архипастырского служения Владыка имел особое попечение о возрождающейся обители и устроении новой монашеской жизни в ней.

С самого начала моей монашеской жизни в Казанской обители благодарю Бога, что каждый день был освящен благословением Владыки, вдохновлен его примером подвига служения Господу до самоотвержения. Будучи архиереем, архипастырем старинной епархии, уже в преклонном возрасте, он нес крест выше человеческих сил, свидетельствуя силу духа, закаленного тяжелыми годами лихолетий, войны и гонений. И колоссальной верой и преданностью Матери-Церкви. Так, на одной архиерейской трапезе он не допустил присутствия протестантского пастыря, исполняя апостольское слово «с еретиками ниже да ясти», сказав: «Непозволительно менять первородство на чечевичную похлебку». Уже будучи на инвалидной коляске, все воскресные и праздничные дни возглавлял богослужения, осеняя всех своей благодатной молитвой.

Причиной его болезни отчасти послужило искушение, когда один из клириков применил в качестве украшения фашистскую свастику, объясняя свое действие простым использованием стилизованного изображения креста, не осознавая содеянного. Для владыки это был серьезный удар, подорвавший его силы, но не сломавший дух.

Как настоящий воин Христов он, невзирая на болезни и скорби, регулярно служил, принимал посетителей, вел переписку, а также преподносил сестрам свое архипастырское слово в назидание и воспитание. Для нас, новоначальных, это было очень актуально. Простыми словами он открывал нам премудрость монашеского делания. И это были уроки на всю жизнь. Будучи в инвалидной коляске, всегда в мирном устроении и с отеческим вниманием он выслушивал сестер, прихожан, непрестанно молясь за всех. И все, получив благословение, получали и утешение и поддержку, пусть даже не словом, но молитвенным воздыханием и чаще всего исполнением просимого.

Владыка Михей имел сугубую благодать, особый покров Пресвятой Богородицы. После постигшей его болезни, едва оправившись, как только он смог говорить, одним из первых распоряжений владыки было: «Выполнить волю Царицы Небесной и открыть еще один монастырь – Даниловский Казанский, что на Горушке». И когда своей слабой рукой наш Архипастырь преподнес мне свое благословение на восстановление там монашеской жизни, на путь, как мне, еще не окрепшей духовно, казавшийся непосильным, словами «сила Божия в немощи человеческой совершается!» необъяснимым образом обновил мой дух, оживил его, придал сил, которыми я, может, только и держусь. Это незабываемо…

Приведу слова епископа Угличского Иосифа (на 80-летнем юбилее Владыки): «Господь даровал Вам большую, многотрудную и спасительную жизнь. С самых отроческих, с самых юных лет Он привел вас к стопам владыки митрополита Гурия, тогда еще архимандрита, которому вы вверили свою душу, и за которым как за добрым пастырем следовали везде, куда промысл Божий посылал его на благо Церкви Христовой. Вы впитали от таких иерархов, как владыка Ермоген, митрополит Иоанн и многих других их благодатный духовный опыт, носителем которого Вы являетесь».^[12]

В самую глубину чуткого сердца владыки Михея отец Гурий очень мудро заложил стремление к миссионерскому служению. Это служение архиепископ Михей продолжал вести и после перенесенного им в 2001 году инсульта и, в частности, стал он просвещать в этот период своей жизни наших воинов, творя это доброе дело смиренно и незаметно. Промысел Божий в связи с болезнью тесно свел его сначала с одним офицером, затем с другим, и так и пошло по цепочке. Офицеры, воцерковившись, стали просвещать солдат. Действительно, чудны дела Твоя, Господи! (см. Пс. 138:14).^[13]

Этот благодатный духовный опыт архиепископ Михей стяжал на непростом ратном жизненном пути, полном подвига и самоотверженности. Этим опытом владыка всегда щедро делился. Сам пример его служения пастве, – в исполнении заповеди, чтобы не ему служили, но самому служить всем, – поистине служит нам и теперь – в его учениках, духовных чадах, последователях, но особо в его молитвах за всех и за вся пред Престолом Божиим.

Примечания:

1. Несвятые святые. Москва, 2011, стр. 201-202.
2. Альфа и Омега, статья с сайта «Правмир» № 47, 2006.
3. Альфа и Омега, статья с сайта «Правмир» № 47, 2006.
4. Ярославские епархиальные ведомости, «Монашество – это путь покаяния».
5. Ярославские епархиальные ведомости, «Монашество – это путь покаяния».
6. Свет ваш пред человеки. Ярославль, 2019, стр. 211-212.
7. Газета Юность, №18, «Вера до Берлина довела», 15 мая 2002 г.
8. Ярославские епархиальные ведомости, «Монашество – это путь покаяния».
9. Альфа и Омега, статья с сайта «Правмир» № 47, 2006.
10. Ярославские епархиальные ведомости, «Монашество – это путь покаяния».
11. Статья епископа Вениамина о Владыке Михее: «Он всю жизнь посвятил Церкви», декабрь 2018 г.
12. Альфа и Омега, статья с сайта «Правмир» № 47, 2006.
13. Ярославские епархиальные ведомости, «Монашество – это путь покаяния».